26 апреля 1986 года в 1 час 24 минуты на 4-ом энергоблоке Чернобыльской АЭС раздались последовательно два взрыва, которые возвестили весь мир о свершившейся трагедии уходящего века. Произошла мощная техногенная катастрофа на атомном объекте. Катастрофа произошла в связи с проводившимся экспериментом на 4-ом энергоблоке АЭС. Реактор вышел из контроля, стал неуправляемым и пошел в "разгон". Последующие действия инженерно-технического персонала смены, предпринимаемые для стабилизации обстановки, не увенчались успехом. Судьба 4-го энергоблока была предрешена. Взрывы привели к полному разрушению реактора и его активной зоны, систем охлаждения, а также здания реакторного зала. На крышу машинного зала, на территорию вокруг АЭС были выброшены железобетонные и металлоконструкции, графитовые блоки и их куски. Из жерла реактора поднимался, в несколько сотен метров высотой, столб продуктов горения, мощный поток газовой радиоактивности. Из 190 тонн ядерного топлива 90% попало в атмосферу земли. По данным ученых выброс радионуклидов равен, по разным оценкам четырем и более взрывам в Хиросиме.
Сейчас существует довольно много открытых матриалов, рассказывающих об этой страшной трагедии. О том, как это было.
Я же хочу в этой теме рассказать о том, что происходит на этой земле сейчас, спустя 21 год после...
Рассказ сталкера Александр Наумов - чернобыльский сталкер с 15-летним стажем. Теперь - номер один, единственный. Те, кто начинал с ним, либо умерли, либо больны и отошли от дел. Наумов провел в зону отчуждения, закрытую радиацией, блокпостами и колючей проволокой, более 200 "посвященных". В этом году чернобыльские дни впервые совпали с поминальными и на Наумова - особый спрос. 26 апреля 1986 года, превратившее Чернобыль из провинциального города в памятник-некрополь, "постоянные клиенты" сталкера называют днем Наумова - человека, открывшего им зону.
О пользе сталкеров
В Чернобыль, бывший украинский райцентр, курорт, некогда примечательный разве что базой речного флота да пристанью, попасть теперь трудно, да и стоит это дорого. Нужно подать заявку на поездку в специально созданную организацию "Чернобыльинтеринформ", заранее объявить маршрут - и ни шагу в сторону.
С Наумовым проще: у него свои дороги, он знает о зоне все. И денег не просит: "Зарабатывать экскурсиями на чернобыльские кладбища - кощунство".
Накануне годовщины взрыва чернобыльскую зону расширили, признав победу "мирного атома" над человеческим разумом. Теперь это 65 селений, 2540 квадратных километров территории.
На "чернобыльских черноземах" живут 2,3 миллиона человек. В зоне усиленного радиационного контроля - 1,6 миллиона. Непосредственно под реактором - более 400. Это люди, которым некуда идти: на чистых территориях им нечего делать и негде жить. Они поделили землю на "большую" (ту, что за зоной) и свою, больную.
Сам Наумов попал в зону в 86-м: тогда он, 36-летний капитан милиции охранял станцию Янов в Припяти. "Когда реактор взорвался, меня подняли по тревоге, и единственное, что сказали: это серьезно и надолго".
Уже в ту пору научился различать сталкеров и воров: "Сталкер жизнью рискует, но дело делает полезное - заставляет людей проникнуться зоной, понять, чем она живет. А мародеры просто тащат все, что плохо лежит". Даже чеканку с почтового отделения открутили. "Это была последняя, поросшая лесом память Чернобыля. Люди на эту чеканку молились как на икону - ждали писем с чистой земли", - сокрушается Наумов.
Знающему человеку в Чернобыль попасть несложно: "Деревянное ограждение, по которому шла колючая проволока, прогнило и рушится. Его меняют на бетонное, но только на Украине. 147 километров, граничащих с Белоруссией, не закрыты. Это объездной путь в зону. От этой линии до милицейского райотдела - 60 километров, разве за всем уследишь".
Наумов в зону не ездить не может: "Я там заряжаюсь". Говорит, запас прочности ему дал "боевой и трудовой путь": в прошлой, дочернобыльской жизни Александр - выпускник института физкультуры и милицейской академии, мастер спорта по гребле и перворазрядник по волейболу, кроссу и велоспорту. Теперь "зона не отпускает, мешает дышать".
Сталкерство не помешало ему стать за эти годы полковником украинского МВД. Начальство к его походам в зону привыкло. А в украинском законодательстве уголовная ответственность за сталкерство не прописана. Есть статья "за распространение и вывоз радиоактивных отходов", предусматривает штраф. Но Наумов не мародер, а сталкер, ничего радиоактивного из зоны не вывозит. Разве что самого себя.
"Зомби" в зоне
Чернобыльское сталкерство породило легенды. О волкособаках особой лохматости, якобы расплодившихся после аварии. О кысях - одичавших домашних кошках, вроде бы живущих в лесах вокруг станции. О зомби, которых якобы породил секретный объект "Чернобыль-2" - станция загоризонтного обнаружения и предупреждения о ракетной опасности, одна из трех, разбросанных по Союзу. По местной легенде, эта станция так повлияла на людей, что они стали без памяти бродить по зоне - "вроде основную мысль им прервали".
Сталкер Наумов легенды не признает, кысей и волкособак не наблюдал. Но о зонных мутациях наслышан . По данным ученых, животные-уродцы в Чернобыле выводятся в 120 раз чаще, чем в чистых местах. Радиация ударила и по людям. В Житомирской, ближней к ЧАЭС, области, профессор Коновалов собрал музей чернобыльских мутантов - невыживших младенцев с двумя головами и без рук. По сравнению с его коллекцией Кунсткамера - комната смеха.
Наумов подобные разговоры не жалует - слишком тяжелы для человека, живущего зоной и дважды возившего в нее свою дочь: "Я провел ее по самым чистым местам и больше в Чернобыль не возьму. Это не место для экскурсий".
А "зомби" в зоне действительно есть. После отмены сухого закона "Столичную", которая "хороша от стронция", наливают в двух чернобыльских кофейнях. (Хлеб и водка до сих пор остались "валютой" для Чернобыля, где давно построен свой, радиационный коммунизм, где многое по талонам и полно брошенного жилья - заходи в любой дом.) И на темных улицах появляются покачивающиеся "зомби", пытающиеся дотянуть до дома, не сходя с чистой дороги.
"Не уходить с чистой земли" - первое правило, которое объясняет Наумов своим "клиентам". Шаг с отмытого асфальта в сторону, где метровой травой заросли брошенные чернобыльские дома, - и ты попадешь в радиационное пятно. "Я четко знаю, где они расположены: за стелой с надписью "Чернобыль", возле милицейского горотдела в Припяти. Вляпаться в такое пятно - традиционная ошибка в зоне. Но многие считают, что знают все лучше меня, и поступают по-своему. У меня есть контрольные, повышенно загрязненные точки в Чернобыле, я там замеряю радиацию: на кладбище, где было дерево в форме герба-трезубца (символ постчернобыльской Украины), на площадке отстоя радиоактивной техники. Кто-то в 86-м решил, что пожарные машины, "Кразы", "Камазы", бульдозеры и покрытые свинцом самоходки, гасившие Чернобыль, вскоре можно будет использовать. Фоновые уровни там были такие, что вблизи фотографировать нельзя - пленка засвечивалась. Такой же "брак" у меня был, когда я в 86-м снимал вертолеты, забрасывавшие песком реактор.
На приборной доске одного из огромных бульдозеров я видел надпись: "Помни, тебя ждут дома". Дом тогда казался близким: в 1988 году заявили об окончании первого этапа ликвидации чернобыльской катастрофы. Так что мы живем во втором, нескончаемом".
Наумов показывал зону и одиночкам вроде меня, и группам по 5-6 человек. Журналистов уважает: "От них польза - напишут, людям о ЧАЭС напомнят". Приходилось водить и иностранцев. Больше прочих глянулись немцы: "Хорошо подготовлены и экипированы, у них серьезные дозиметры и подходы к делу". Не плохи англичане, им "интересно, чем живет эта земля и ее люди, пережившие катастрофу и социальные потрясения после нее".
По своим маршрутам водит только тех, кто "в Чернобыле смыслит". Других в зону не берет.
Сюрпризы радиационного юмора
Припять - третий, самый сложный для сталкерского прохождения чернобыльский периметр. (Первые два - 30- и 10-километровая зоны.) Припять умерла - нет ни единого человека, главный стадион скрыла березовая роща, а бетон многоэтажек пробили цветы. Сквозь них уже не виден крупнобуквенный призыв: "Хай атом будет рабочим, а не солдатом".
Припять - любимое место Наумова, он здесь знает особые тропы. Поднимается на 14-й этаж и через выросший на доме лес фотографирует саркофаг взорванного реактора. Он виден с любой точки, хоть из Припяти, хоть со старообрядческого кладбища - просвечивает через покосившиеся кресты. На них - треугольные таблички: "Опасно, радиация". "Находиться там можно совсем недолго. Как-то водил туда питерских телевизионщиков. Барышня их на кладбище свои вещи забыла. Предлагала водителю 20 долларов, чтобы принес. Я посмеялся и сбегал за пять копеек - не привыкать. А москвичи любят сниматься на станции возле щита, где написан уровень радиации. Я тихонько переправил цифру со 140 микрорентген на 200 рентген. Они дома напечатали пленку и бросились по врачам, мне стали звонить. Я честно сказал: "Это шутка". Так они еле поверили, что уцелели".
Наумов, человек своеобразного, радиационного юмора, нравится не всегда и не всем и сам это понимает: "Одна московская группа, уезжая, все клялась, что вернется, только не с этим "придурковатым сталкером, который людей по грязи таскает".
Стар и мал - все под Богом
Самоселы для Наумова - особая забота. Именно он начал знакомить коренных чернобылян (не путать с вахтовиками-чернобыльцами) с журналистами.
Десять лет назад Наумов сосватал "Известиям" своего "протеже" - лодочника Ивана Томенка, уехавшего было из Чернобыля, но вскоре снова вернувшегося в зону. Теперь Ивану Моисеевичу - 74. Его жена Валентина, угощавшая нас ненормально огромными яблоками и дававшая на дорогу двухметровые георгины ("пусть в Киеве подивятся), недавно "сгорела", Иван Моисеевич остался один. Бодр и розовощек, ест радиоактивные грибы и не менее "наполненную" кабанятину и делает лодки - в доаварийные времена он был мастером, лучшим во всем Чернобыле.
Говорит: "Пасха скоро, и выселяли нас тоже под Пасху. Даже продукты не позволили взять, так все и пропало. Ничего, в этом году как следует попраздную - теперь никто из хаты не выгонит". В ознаменование своей победы повесил на воротах гордую табличку: "Здесь живет хозяин дома". Сыновья-тройняшки обещают привезти к Моисеевичу на каникулы правнуков. Сталкер Наумов это не приветствует: "Сколько ни предупреждаю - тут грязно и опасно, но люди все равно тащат в Чернобыль детей".
Два года назад в зоне родился ее первый ребенок - девочка Мария. Местная работница Лида Савенко произвела дочку в 47 лет, говорит, радиация сделала ее плодовитой. Назвала "с целью возрождения зоны - от Марии ведь наш Бог произошел".
"Наш" - уточнение правильное. Чернобыль - место многоконфессиональное. Наумову это известно как никому другому. Только по его наводке я нашла затерянные в зонных зарослях могилы еврейских святых - цадиков Тверских. Первый из них, Нахум, умерший в городе в 1768 году, стал родоначальником Чернобыльской ветви хасидизма. До войн, погромов, открытия границ Чернобыль был еврейским местечком, здесь стояли 20 синагог, ни одна ни уцелела.
"Последователи учения цадика Нахума есть в Штатах, Израиле, прочих странах", - рассказал мне главный раввин Украины Яков Дов Блайх. Раньше они часто совершали паломничество в Чернобыль. Теперь поток иссяк. "Видимо, уразумели слова цадика Тверского: "Здесь плохое место". Они лишний раз подтверждают: Чернобыль - город мистический, где прошлое хватает за фалды".
Нечистый огонь
В поминальные дни зона, которую не смог отмыть ни один дезактивирующий раствор, пытается очиститься огнем. Огонь гасить нечем. "В Чернобыле умирают не только люди, но и колодцы: оставленные без присмотра, они не дают воды".
Пожары начинаются, когда на покосившиеся чернобыльские кладбища допускают бывших жителей этих мест - поклониться родным могилам. С горя выпивши, они поджигают старые кресты и надгробья: "Не доставайтесь же вы никому". Чернобыльский лес вспыхивает спичкой.
Когда горит лес, всему живому нужно скрыться. Это второе правило сталкера. Огонь повышает уровень радиации в 10 раз, взметая в воздух то, что вобрали кора и корни. "Раз оказался на дороге между двумя горящими лесами. Еле успел выскочить - жарко очень было и тяжело - со мной же люди, - рассказывает Наумов. - А когда тушили село Старые Шепеличи, я даже не заметил, что горю, пока меня водой не окатили. Сказали: сапоги дымились".
Надежда и сыновья
Наумов говорит, что чернобыльская зона живет надеждой. Сталкеры - ее сыновья. Зона надеется на возрождение, и Наумов подсчитал: "Через 80 лет закончится полураспад стронция. Зону можно будет считать относительно безвредной". Да и как может быть иначе, если ее оживлением занимается лично Кучма.
Кучма Николай Дмитриевич, начальник отдела радиоэкологии Чернобыльского научно-технического международного исследовательского центра, - автор идеи оживления леса в зоне. До аварии лес был основной статьей чернобыльского экспорта и снова должен стать ею. Теперь деревья "берут" на трети площади зоны и вывозят в чистые земли. Есть теория, что радиационная пыль осела в коре, и "ошкуренные" деревья вполне безопасны. Экспериментаторы выращивают в новых хозяйствах рыбу и скот, сюда слетаются работать со всей России - от Мурманска до Москвы - в надежде на хорошие заработки. Чернобыльскую продукцию потом доращивают в чистых зонах и продают. Наумов уверен, что этот экспорт контролируется и безопасен.
Но неимоверно расплодившееся зверье создало зоне новую проблему: чернобыльскую охоту. Пострелять приезжают и депутаты, и чиновники разных рангов. Сталкер этого не понимает: "Зона - территория беды, а не развлечений". Он рассказывает, как лично разоружил отряд охотников: "Я тогда еще служил в чернобыльской милиции, со своей ротой ездил по селам, забивал в хатах окна и двери крест-накрест - чтоб мародеры не забрались. В брошенной школе нашли экипировку игры "Зарница": муляжные автоматы, точь-в-точь - настоящие. Ребятам загорелось их взять, выбрали, какие почище. Заехали в лес, а там - компания охотников. Я им: стоять, стреляю без предупреждения. Мои ребята засели в "уазике", вроде как на прицел их взяли. Охотники сдались, оружие мы конфисковали. А когда эти здоровые мужики узнали, что их взяли на игрушечную "пушку", чуть в обморок не попадали - ружья-то у них дорогущие были".
В Чернобыле есть памятник, к которому Наумов никогда не водит людей. Странный, похожий на пасхальное яйцо размером с дом, он был подарен Украине Германией и долго кочевал по стране, пока не оказался в Чернобыле. Монумент называется "Послание потомкам". Местные зовут его "стеной плача" (не прошел опыт хасидов даром). В памятник складывают записки с текстами, которые прочтут через 100 лет. Наумов говорит, что надолго загадывать не привык, но если б решил обратиться к потомкам, то написал бы: "Помните, это было, есть и будет".
Наумов переживает, что уже сейчас в зону "приходят люди, которые ничего не знают о Чернобыле". Выросло поколение, родившееся после взрыва и мало что ведающее о нем. Но до сих пор не все известно об аварии и тем, кому довелось ее пережить. Накануне нынешней чернобыльской годовщины Наумова ожидал сюрприз: Служба безопасности Украины обнародовала полсотни документов архива ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ, из которых следует: чернобыльских взрывов было два. Первый - в 1982 году, он спровоцировал повышение радиации на станции и вокруг нее. Причиной трагедии 1986-го стали некачественные комплектующие из Югославии. ЧАЭС была выстроена с нарушениями. О возможности ЧП спецслужбы предупреждали ровно за два месяца до аварии. Но Чернобыль случился и будет жив и опасен еще 24 тысячи лет.
"Я очень надеюсь, что над разрушенным энергоблоком вырастет пирамида - огромный саркофаг, который сделает людей защищенными для зарвавшегося атома. Пусть эта пирамида свидетельствует: "Здесь был реактор, который никому и никогда не будет опасен". У меня есть чернобыльская выслуга, у меня - три большие звезды, я получаю достойные деньги. Мне вроде бы не на что жаловаться, и я знаю: исчезнет реактор, но зона и ее сталкеры - останутся".
(http://www.izvestia.ru/life/article33142 Янина СОКОЛОВСКАЯ)
Город Ниоткуда «Припять – это город, о котором я ни разу не слышал плохого слова. Все говорили о нем только хорошее. Он строился с любовью, и ею там дышит каждый камень. Город был чистым, веселым и открытым, вот и все, что я могу тебе сказать. Он был юным – как и его жители, и развивался с жадностью юности.»
Город по-прежнему живет и дышит.Своими запахами и особой, живой тишью, потрескавшимися плитами и гулкой пустотой Город стирает границы и стереотипы, оставляя внутри только самое важное и нужное....
Пятый микрорайон. По стенам домов взбирается красный плющ, в некоторых местах почва ниже бетонной дорожки на десять-пятнадцать сантиметров. Это – следы дезактивации, когда верхний слой земли полностью снимался. Показания радиометра – почти как в Киеве.
Детский садик. В этом журналистов не было – нет смоделированных трагедий. Стены, разрисованные сценками из сказок – и три оранжевые каски в углу. Разбитые цветные витражи, проломы в стенах – и почему-то почти нет игрушек.
Еще один детский садик. После аварии здесь была научно-исследовательская лаборатория… В бывших спальнях и игровых комнатах – пакеты с пробами почв и растений, ржавые аппараты, пробирки и склянки, тетради с расплывшимися расчетами и записями. В одной из них – журнал фона, открыта на странице 16 апреля 1990 года.
Теплицы. Экспериментальные теплицы отдела радиологии и рекультивации. Огромная территория, металлические каркасы, похожие на скелеты доисторических животных, молодые березки – и кисточки винограда. Красивые кисточки…
Пятнадцатиэтажка. На улице, кажется, Героев Сталинграда – а может, и нет. На …дцатом этаже, на лестничной площадке – пианино…
Выходим на крышу. Вдалеке – труба четвертого энергоблока, почти скрытая серым маревом начавшегося дождя; еле угадывающиеся контуры антенн Чернобыля-2 – и город сверху. Сонный, молчаливый осенний Город в белой пелене мелких капелек. Как и летом, нереально красивый в своей не-вычурности, в гармоничной строгости улиц и домов.
Школа. Школа номер пять. В стенах, на месте дверей – проломы, в коридорах – лужи, по стенам – струйки воды. В кабинете химии – рассыпанные реактивы и на парте красный флаг, аккуратно намотанный на древко. В кабинете английского языка, на доске – намертво въевшиеся следы мела, складывающиеся в слова. Celebration, decoration, illumination, to celebrate, to decorate… Последним уроком, видимо, была тема «Праздники» - вот она, та самая ирония судьбы.
Стадион. Блестящие мокрые трибуны. Нормальная пустота открытого стадиона хмурым осенним днем. Если бы не ржавые каркасы, да не раскинувшийся изумрудным ковром плюшевый мох, да не эта березка, некстати выросшая на верхней ступеньке лестницы…
Парк. Колесо обозрения – резкий контраст между облезлой основой и яркими, умытыми желтыми кабинками. Почему-то на них краска почти не тронута тлением.
Посреди большой асфальтовой площадки – отвалившаяся от качелей лодочка. Один из немногих моментов, ненароком выдающих слабость и боль Города – одинокая желтая лодочка в пузырящейся луже.
Больница. Флакончики и ампулы, койки и аппараты – припорошенный и разбитый больничный интерьер, иногда перемежающийся почти не потускневшими плакатами и «XXVI съезд КПСС», «Агитпункт», «Избирательный участок №…», «Гражданская оборона – дело всенародное»… Журналы, больничные карты, и тут же, среди них - альбом для рисования с трафаретной надписью «Волгоград. 1943 г.». В нем круглым детским почерком - история Волгограда немного до и много - во время Второй мировой, с картинками, вырезанными из журналов.
Четвертый этаж. Ожоговое отделение. В перевязочной – груда бинтов и полотенец, побуревшие остовы коек в палатах.
Вообще, не надо было, конечно, туда идти…
Бассейн. Ровные квадратики белой кафельной плитки, белые железные лестницы, двухуровневая вышка… Хруст битого стекла, ржавая арматура, въедливая белая пыль.
…Я не люблю осень.
А Припяти очень идет золотисто-багровое свечение листьев и прохладное солнце на увядающей траве. Припять красива в прозрачной белой паутине холодного дождя и в отражении низкого, тяжелого серого неба.
Припяти очень идет осень. Город уходит в себя, задумывается – и не замечает присутствующих. В июле он был настороженно-внимателен, сейчас – умиротворенно-спокоен.
Где-то это уже было, кажется… Немного солнца в холодной воде, да. И мне все еще хочется говорить о Городе, как о живом существе.
…Я не любила осень.
Екатерина Калиниченко /SaintSteel/
"Рыжий лес" у въезда в Припять. Сюда обрушилась часть выброса из четвертого реактора.
Мифы и быль радиации НЛО над ЧАЭС В.Кратохвил. НЛО: Машина времени. Киев, 1993
"...Приблизительно за месяц до Чернобыльской катастрофы, я разговаривал с контроллером воздушного движения Харьковского аэропорта. Он сообщил мне что, согласно отчетам пилотов, в районе Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС) имелось увеличение числа наблюдений НЛО. Позже стало известно, что в ночь аварии на ЧАЭС, приблизительно через 3 часа после взрыва, группа ядерных специалистов видела в небе над станцией огненный шар медного цвета.
Свидетели оценили его диаметр в 6-8 метров и расстояние от него до горящего 4-го ядерного блока приблизительно в 300 метров. Перед самым наблюдением эти специалисты измерили уровень радиации на месте, в котором они находились.
Уровень радиации составлял 3000 миллирентген в час. "Внезапно два ярких луча темно-красного цвета протянулись от шара к реактору... Это продолжалось около 3-х минут... Лучи резко потухли и шар медленно уплыл в северно-западном направлении, в сторону Белоруссии. Затем мы снова измерили уровень радиации. Он составлял только 800 миллирентген в час..."
Авария на атомной станции вызвала эволюционный всплеск Петр ОБРАЗЦОВ
Взрыв четвертого реактора, ставший символом конца советской эпохи, описан в тысячах публикаций, а результаты воздействия радиации на человека - в сотнях статей в медицинских журналах. Однако в "зоне" жили не только люди, но и животные, и с некоторыми из них произошли удивительные изменения. Так, в последнем номере Journal of Environmental Radioactivity опубликована работа украинских ученых Геннадия Поликарпова и Виктории Цицугиной из Института биологии южных морей Национальной АН Украины (г. Севастополь), согласно которой черви-гермафродиты в чернобыльской зоне перешли к половому размножению. - Едем по "зоне", проверяем, всех ли людей вывезли. Уже июнь, стоит жара. Скотину забили и туши закопали, а за курами гоняться не стали, и их расплодилось миллионы, все время под "газик" норовят попасть, - рассказывает радиолог Н., ныне сотрудник МЧС. - И вот в одной деревне видим: прямо на майдане лежит распухшая от курятины, обожравшаяся лиса, еле дышит, а по ней куры так и ходят... Это один из немногих достоверных рассказов о поведении диких и домашних животных вблизи аварии. Многочисленные байки о двухголовых телятах и трехногих курицах в запретной зоне Чернобыльской АЭС научно недостоверны и статистически не обработаны. Исследование Геннадия Поликарпова и Виктории Цицугиной о воздействии радиоактивного загрязнения не на человека, а на другие живые организмы - добросовестная научная работа. Ученые сравнили половое поведение одних и тех же видов червей, обитающих в двух озерах - одно внутри, другое вне 20-километровой зоны вокруг АЭС. Уровень радиации в чернобыльском озере превышает уровень в отдаленном озере в 20 раз, в остальном же озера практически не отличаются и имеют близкие химический состав и температуру. Изучались черви, проживающие в донных осадках озер, - видов Nais pardalis, Nais pseudobtusa и Dero obtusa. Украинским гельминтологам удалось показать, что первые два вида червей-гермафродитов перешли к половому способу размножения - возможность такого перехода заложена в их генах. В радиоактивном чернобыльском озере 22% особей вида Nais pardalis "занялись сексом", в незагрязненном же озере - только 5%. У вида Nais pseudobtusa эти показатели оказались равными 23% и 10% соответственно. Впрочем, черви третьего вида Dero obtusa от секса уклонились. Ученые объясняют свое открытие тем, что переход к половому размножению является попыткой червей защитить себя от радиации. Дело в том, что такой тип воспроизводства способствует естественному отбору более устойчивых к радиации потомков. С этой точкой зрения солидаризируется эксперт ICRP (Международной комиссии по радиологической защите) Кармел Мазерсилл из Дублинского университета технологии, а также заведующий лабораторией экологии прибрежных донных сообществ Института океанологии кандидат биологических наук Никита Кучерук. - Эти черви, по-видимому, относятся к протерандрическим организмам, которые в своем развитии проходят сначала стадию самца, а потом - самки, - говорит Никита Кучерук. - Смена пола у гермафродитных низших беспозвоночных - достаточно частая вещь. Если количество мутаций ДНК, вызываемых, например, повышенным радиоактивным фоном, особенно велико, то живому существу действительно "выгодно" перейти к половому размножению. Такое явление известно не только у низших животных. В озере Карачай, где произошла авария с выбросом огромных количеств радиоактивных веществ, водятся двуполые карпы и однополые серебряные караси (самки). Так вот карпа хочется сразу положить на сковородку (но нельзя, сильно "светит"), а у карасей часто нет глаз, хвоста, а чешуя растет не к хвосту, а к голове. Стоит напомнить, что вопросами воздействия радиации на живые организмы занимался еще сам Тимофеев-Ресовский, как раз вблизи озера Карачай. Огромное количество экспериментов по радиационному воздействию на культурные растения провел другой наш знаменитый ученый Иосиф Рапопорт. Вообще в советские годы, особенно в начале 50-х, от радиации в малых дозах ожидали многого, воспринимая ее как чуть ли не "эликсир жизни". Более того, существует теория, выдвинутая и поддерживаемая вполне авторитетными учеными, что превращение примитивных гоминид в homo sapiens произошло в рифтовой долине Восточной Африки как раз под действием радиации. Не так уж далеко от этой области, как установили французские ученые, находился природный ядерный реактор... Неужели перволюди были гермафродитами и именно радиация, как меч, разделила их на пары? Не тогда ли родился миф о вечном поиске своей второй половины?
взято с
http://www.izvestia.ru/science/article33107/ 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума